Ко Дню Победы... (в память о воинах-освободителях обязательно к прочтению)

— Сынок, а тут за квар­ти­ру можно за­пла­тить?

— Угу, — от­ве­тил охран­ник, даже не по­вер­нув го­ло­вы к по­се­ти­те­лю.

— А где, сынок, под­ска­жи, а то тут я впер­вой.

— У окош­ка,- раз­дра­жен­но от­ве­тил охран­ник.

— Ты бы мне паль­цем по­ка­зал, а то я без очков плохо вижу.

Охран­ник, не по­во­ра­чи­ва­ясь, про­сто мах­нул рукой в сто­ро­ну кас­со­вых око­шек.

— Там.

Дед в рас­те­рян­но­сти стоял и не мог по­нять, куда имен­но ему идти.

Охран­ник по­вер­нул го­ло­ву к по­се­ти­те­лю, сме­рил взгля­дом и пре­зри­тель­но кив­нул:

— Вот ты чего встал, неуже­ли не видно, вон окош­ки, там и плати.

— Ты не сер­чай, сынок, я же думал что у вас тут по­ря­док какой есть, а те­перь по­нят­но, что в любом окош­ке могу за­пла­тить.

Дед мед­лен­но пошел к бли­жай­ше­му окош­ку.

— С вас 345 гри­вен и 55 ко­пе­ек,- ска­за­ла кас­сир.

Дед до­стал ви­дав­ший виды ко­ше­лек, долго в нем ко­пал­ся и после вы­ло­жил ку­пю­ры.

Кас­сир от­да­ла деду чек.

— И что, сынок, вот так си­дишь сид­нем целый день, ты бы ра­бо­ту нашел лучше,- дед вни­ма­тель­но смот­рел на охран­ни­ка.

Охран­ник по­вер­нул­ся к деду:

— Ты что из­де­ва­ешь­ся, дед, это и есть ра­бо­та.

— Аааа,- про­тя­нул дед и про­дол­жил вни­ма­тель­но смот­реть на охран­ни­ка.

— Отец, вот скажи мне, тебе чего еще надо? – раз­дра­жен­но спро­сил охран­ник.

— Тебе по пунк­там или можно все сразу? – спо­кой­но от­ве­тил дед.

— Не понял? – охран­ник по­вер­нул­ся и вни­ма­тель­но по­смот­рел на деда.

— Ладно, дед, иди, — ска­зал он через се­кун­ду и опять уста­вил­ся в мо­ни­тор.

— Ну, тогда слу­шай, двери за­бло­ки­руй и жа­лю­зи на окна опу­сти.

— Непо… охран­ник по­вер­нул­ся и прямо на уровне глаз уви­дел ствол пи­сто­ле­та.

— Да ты чего, да я щас!

— Ты, сынок, шибко не ере­пень­ся, я с этой пу­кал­ки рань­ше с 40 мет­ров в пя­ти­ко­пе­еч­ную мо­не­ту по­па­дал.

Ко­неч­но сей­час годы не те, но да и рас­сто­я­ние между нами поди не сорок мет­ров, уж я всажу тебе прямо между глаз и не про­ма­жу,- спо­кой­но от­ве­тил дед.

— Сынок, тебе часом по два раза по­вто­рять не нужно?

Али плохо слы­шишь? Бло­ки­руй двери, жа­лю­зи опу­сти.

На лбу охран­ни­ка про­сту­пи­ли ка­пель­ки пота.

— Дед, ты это се­рьез­но?

— Нет, ко­неч­но нет, я по­на­рош­ку тыкаю тебе в лоб пи­сто­ле­том и прошу за­бло­ки­ро­вать двери, а так же со­об­щаю, что гра­бить я вас при­шел.

— Ты, сынок, толь­ко не нерв­ни­чай, лиш­них дви­же­ний не делай.

По­ни­ма­ешь, у меня па­трон в ство­ле, с предо­хра­ни­те­ля снят, а руки у ста­ри­ков сам зна­ешь, на­по­ло­ви­ну своей жиз­нью живут.

Того и гляди, я тебе нена­ро­ком могу и по­ме­нять дав­ле­ние в че­реп­ной ко­роб­ке,- ска­зал дед, спо­кой­но глядя в глаза охран­ни­ку.

Охран­ник про­тя­нул руку и нажал две кноп­ки на пуль­те. В зале банка по­слы­шал­ся щел­чок за­кры­ва­ю­щей­ся вход­ной двери, и на окна на­ча­ли опус­кать­ся сталь­ные жа­лю­зи.

Дед, не от­во­ра­чи­ва­ясь от охран­ни­ка, сде­лал три шага назад и гром­ко крик­нул:

— Вни­ма­ние, я не при­чи­ню ни­ко­му вреда, но это ограб­ле­ние!!!

В холле банка на­сту­пи­ла аб­со­лют­ная ти­ши­на.

— Я хочу, чтобы все под­ня­ли руки вверх! — мед­лен­но про­из­нес по­се­ти­тель. В холле на­хо­ди­лось че­ло­век де­сять кли­ен­тов.

Две ма­ма­ши с детьми при­мер­но лет пяти.

Два парня не более два­дца­ти лет с де­вуш­кой их воз­рас­та.

Пара муж­чин. Две жен­щи­ны баль­за­ков­ско­го воз­рас­та и ми­ло­вид­ная ста­руш­ка.

Одна из кас­си­ров опу­сти­ла руку и на­жа­ла тре­вож­ную кноп­ку.

— Жми, жми, дочка, пусть со­би­ра­ют­ся, —спо­кой­но ска­зал дед.

— А те­перь, все вый­ди­те в холл,- ска­зал по­се­ти­тель.

— Лёнь, ты чего это уду­мал, сбрен­дил окон­ча­тель­но на ста­ро­сти лет что ли? —ми­ло­вид­ная ста­руш­ка явна была зна­ко­ма с гра­би­те­лем.

Все по­се­ти­те­ли и ра­бот­ни­ки вышли в холл.

— А ну, цыц, по­ни­ма­ешь тут,- се­рьез­но ска­зал дед и по­тряс рукой с пи­сто­ле­том.

— Не, ну вы глянь­те на него, гра­би­тель, ой умора, – не уни­ма­лась ми­ло­вид­ная ста­руш­ка.

— Ста­рик, ты чего, в своем уме? — ска­зал один из пар­ней.

— Отец, ты хоть по­ни­ма­ешь, что ты де­ла­ешь? – спро­сил муж­чи­на в тем­ной ру­баш­ке.

Двое муж­чин мед­лен­но дви­ну­лись к деду. Еще се­кун­да и они вплот­ную по­дой­дут к гра­би­те­лю.

И тут, несмот­ря на воз­раст, дед очень быст­ро от­ско­чил в сто­ро­ну, под­нял руку вверх и нажал на курок. Про­зву­чал вы­стрел. Муж­чи­ны оста­но­ви­лись. За­пла­ка­ли дети, при­жав­шись к ма­те­рям.

— А те­перь по­слу­шай­те меня. Я ни­ко­му и ни­че­го пло­хо­го не сде­лаю, скоро все за­кон­чит­ся, сядь­те на сту­лья и про­сто по­си­ди­те. Люди рас­се­лись на сту­лья в холле.

— Ну вот, детей из-за вас на­пу­гал, тьху ты.

А ну, маль­цы, не пла­кать, —дед ве­се­ло под­миг­нул детям.

Дети пе­ре­ста­ли пла­кать и вни­ма­тель­но смот­ре­ли на деда.

— Де­ду­ля, как же вы нас гра­бить со­бра­лись, если две ми­ну­ты назад опла­ти­ли ком­му­нал­ку по пла­теж­ке, вас же узна­ют за две ми­ну­ты? – тихо спро­си­ла мо­ло­дая кас­сир банка.

— А я, дочка, ни­че­го и скры­вать-то не со­би­ра­юсь, да и него­же долги за собой остав­лять.

— Дядь, вас же ми­ли­ци­о­не­ры убьют, они все­гда бан­ди­тов уби­ва­ют, – спро­сил один из ма­лы­шей, вни­ма­тель­но осмат­ри­вая деда.

— Меня убить нель­зя, по­то­му что меня уже дав­нень­ко убили, — тихо

от­ве­тил по­се­ти­тель.

— Как это убить нель­зя, вы как Кощей Бес­смерт­ный? – спро­сил маль­чу­ган. За­лож­ни­ки за­улы­ба­лись.

— А то! Я даже может быть и по­хле­ще тво­е­го Кощея, — ве­се­ло от­ве­тил дед.

- Ну, что там ? — Тре­вож­ное сра­ба­ты­ва­ние.

— Так, кто у нас в том рай­оне? –дис­пет­чер вне­ве­дом­ствен­ной охра­ны изу­чал спи­сок эки­па­жей.

— Ага, нашел.

— 145 Приём.

— Слу­шаю 145.

— Сра­ба­ты­ва­ние на улице Бог­да­на Хмель­ниц­ко­го.

— Понял, вы­ез­жа­ем. Эки­паж вклю­чив си­ре­ну по­мчал­ся на вызов.

— База, от­веть­те 145.

— База слу­ша­ет.

— Двери за­бло­ки­ро­ва­ны, на окнах жа­лю­зи, сле­дов взло­ма нет.

— И это все?

— Да, база, это все.

— Оста­вай­тесь на месте. Взять под охра­ну вы­хо­ды и входы.

— Стран­но, слышь, Пет­ро­вич, эки­паж вы­ехал по тре­вож­ке, двери в банк за­кры­ты, жа­лю­зи опу­щен­ные и сле­дов взло­ма нет.

— Угу, смот­ри номер те­ле­фо­на и звони в это от­де­ле­ние, чо ты спра­ши­ва­ешь, ин­струк­ций не зна­ешь что ли?

- Го­во­рят, в ногах прав­ды нет, а ведь и прав­да,- дед при­сел на стул.

— Лёнь, вот ты что, хо­чешь оста­ток жизни про­ве­сти в тюрь­ме? — спро­си­ла ста­руш­ка.

— Я, Люда, после того, что сде­лаю, готов и по­ме­реть с улыб­кой, — спо­кой­но от­ве­тил дед.

— Тьху ты… Раз­дал­ся зво­нок те­ле­фо­на на столе в кассе.

Кас­сир во­про­си­тель­но по­смот­ре­ла на деда.

— Да, да, иди, дочка, от­веть и скажи все как есть, мол, за­хва­тил че­ло­век с ору­жи­ем тре­бу­ет пе­ре­го­вор­щи­ка, тут с де­ся­ток че­ло­век и двое маль­цов, —дед под­миг­нул ма­лы­шам. Кас­сир по­до­шла к те­ле­фо­ну и все рас­ска­за­ла. — Дед, ведь ты скрыть­ся не смо­жешь, сей­час спецы при­едут, все окру­жат, по­са­дят снай­пе­ров на крышу, мышь не про­ско­чит, зачем это тебе? — спро­сил муж­чи­на в тем­ной ру­баш­ке.

— А я, сынок, скры­вать­ся- то и не со­би­ра­юсь, я выйду от­сю­да с гордо под­ня­той го­ло­вой.

— Чу­дишь ты дед, ладно, дело твое.

— Сынок, ключи раз­бло­ки­ро­воч­ные отдай мне.

Охран­ник по­ло­жил на стол связ­ку клю­чей.

Раз­дал­ся те­ле­фон­ный зво­нок.

— Эка они быст­ро ра­бо­та­ют, — дед по­смот­рел на часы.

— Мне взять труб­ку? — спро­си­ла кас­сир.

— Нет, доча, те­перь это толь­ко меня ка­са­ет­ся.

По­се­ти­тель снял те­ле­фон­ную труб­ку:

— Доб­рый день.

— И тебе не хво­рать, — от­ве­тил по­се­ти­тель.

— Зва­ние?

— Что зва­ние?

— Какое у тебя зва­ние, в каком чине ты, что тут непо­нят­но­го?

— Майор, — по­слы­ша­лось на том конце про­во­да.

— Так и по­ре­шим, — от­ве­тил дед.

— Как я могу к вам об­ра­щать­ся? —спро­сил майор.

— Стро­го по уста­ву и по зва­нию. Пол­ков­ник я, так что, так и об­ра­щай­ся, то­ва­рищ пол­ков­ник, — спо­кой­но от­ве­тил дед.

Майор Се­реб­ря­ков про­вел с сотню пе­ре­го­во­ров с тер­ро­ри­ста­ми, с уго­лов­ни­ка­ми, но по­че­му-то имен­но сей­час он понял, что эти пе­ре­го­во­ры не будут обыч­ной ру­ти­ной.

— И так, я бы хотел ….

— Э нет, майор, так дело не пой­дет, ты ви­ди­мо меня не слу­ша­ешь, я же четко ска­зал по уста­ву и по зва­нию.

— Ну, я не со­всем понял что имен­но, —рас­те­рян­но про­из­нес майор.

— Вот ты, чу­дак-че­ло­век, тогда я по­мо­гу тебе. То­ва­рищ пол­ков­ник, раз­ре­ши­те об­ра­тить­ся, и даль­ше суть во­про­са.

По­вис­ла нелов­кая пауза.

— То­ва­рищ пол­ков­ник, раз­ре­ши­те об­ра­тить­ся?

— Раз­ре­шаю.

— Я бы хотел узнать ваши тре­бо­ва­ния, а также хотел узнать, сколь­ко у вас за­лож­ни­ков?

— Майор, за­лож­ни­ков у меня пруд пруди и мал мала. Так что, ты оши­бок не делай. Скажу тебе сразу, там, где ты учил­ся, я пре­по­да­вал. Так что давай сразу рас­ста­вим все точки над «и». Ни тебе, ни мне не нужен кон­фликт.

Тебе надо, чтобы все вы­жи­ли, и чтобы ты аре­сто­вал пре­ступ­ни­ка.

Если ты сде­ла­ешь все, как я по­про­шу, тебя ждет бле­стя­щая опе­ра­ция по осво­бож­де­нию за­лож­ни­ков и арест тер­ро­ри­ста, — дед под­нял вверх ука­за­тель­ный палец и хитро улыб­нул­ся.

— Я пра­виль­но по­ни­маю? – спро­сил дед.

— В прин­ци­пе, да, — от­ве­тил майор.

— Вот, ты уже де­ла­ешь все не так, как я прошу. Майор мол­чал.

— Так точно, то­ва­рищ пол­ков­ник. Ведь так по уста­ву надо от­ве­чать?

— Так точно, то­ва­рищ пол­ков­ник, —от­ве­тил майор

— Те­перь о глав­ном, майор, сразу скажу, давай без глу­по­стей.

Двери за­кры­ты, жа­лю­зи опу­ще­ны, на всех окнах и две­рях я рас­тяж­ки по­ста­вил. У меня тут с де­ся­ток людей. Так что не стоит пе­реть необ­ду­ман­но.

Те­перь тре­бо­ва­ния, — дед за­ду­мал­ся,

— ну, как сам до­га­дал­ся, денег про­сить я не буду, глупо про­сить день­ги, если за­хва­тил банк, — дед за­сме­ял­ся.

— Майор, перед вхо­дом в банк стоит му­сор­ник, пошли ко­го-ни­будь туда, там кон­верт най­де­те. В кон­вер­те все мои тре­бо­ва­ния, — ска­зал дед и по­ло­жил труб­ку

— Это что за херня? — майор дер­жал в руках разо­рван­ный кон­верт,

— бля, это что,шутка? Майор на­брал те­ле­фон банка.

— То­ва­рищ пол­ков­ник, раз­ре­ши­те об­ра­тить­ся?

— Раз­ре­шаю.

— Мы нашли ваш кон­верт с тре­бо­ва­ни­я­ми, это шутка?

— Майор, не в моем по­ло­же­нии шу­тить, ведь пра­виль­но?

Ни­ка­ких шуток там нет. Все, что там на­пи­са­но — все на пол­ном се­рье­зе.

И глав­ное, все сде­лай в точ­но­сти как я на­пи­сал. Лично про­сле­ди, чтобы все было вы­пол­не­но до ме­ло­чей. Глав­ное, чтобы ре­мень ко­жа­ный, чтоб с за­паш­ком, а не эти ваши пласт­мас­со­вые. И да, майор, вре­ме­ни тебе немно­го даю, дети у меня тут малые, сам по­ни­ма­ешь.

— Я Лёнь­ку поди уже лет трид­цать знаю,-ми­ло­вид­ная ста­руш­ка шеп­та­ла кас­си­ру, — да и с женой его мы дру­жи­ли. Она лет пять назад умер­ла, он один остал­ся. Он всю войну про­шел, до са­мо­го Бер­ли­на. А после так во­ен­ным и остал­ся, раз­вед­чик он. В КГБ до самой пен­сии слу­жил.

Ему жена, его Вера, все­гда на 9 мая празд­ник устра­и­ва­ла.

Он толь­ко ради этого дня и жил, можно ска­зать. В тот день она до­го­во­ри­лась в мест­ном кафе, чтобы стол им на­кры­ли с шаш­лы­ком.

Лёнь­ка страсть как его любил. Вот и пошли они туда. По­си­де­ли, все вспом­ни­ли, она же у него мед­сест­рой тоже всю войну про­шла.

А когда вер­ну­лись... огра­би­ли их квар­ти­ру.

У них и гра­бить-то нече­го было, что со ста­ри­ков возь­мешь. Но огра­би­ли, взяли свя­тое, все Лёнь­ки­ны на­гра­ды и увели ироды.

А ведь рань­ше даже уго­лов­ни­ки не тро­га­ли фрон­то­ви­ков, а эти все под­чи­стую вы­нес­ли.

А у Лёнь­ки зна­ешь сколь­ко на­град-то было, он все­гда шутил, мне го­во­рит, еще одну ме­даль или орден если вру­чить, я встать не смогу.

Он в ми­ли­цию, а там рукой мах­ну­ли, мол, дед, иди от­сю­да, тебя еще с тво­и­ми ор­де­на­ми не хва­та­ло. Так это дело и за­мя­ли.

А Лёнь­ка после того слу­чая по­ста­рел лет на де­сять. Очень тя­же­ло он это пе­ре­жил, серд­це даже при­хва­ты­ва­ло силь­но. Вот так вот…

За­зво­нил те­ле­фон. — Раз­ре­ши­те об­ра­тить­ся, то­ва­рищ пол­ков­ник?

— Раз­ре­шаю, го­во­ри, майор.

— Все сде­лал как вы и про­си­ли. В про­зрач­ном па­ке­те на крыль­це банка лежит.

— Майор, я не знаю по­че­му, но я тебе верю и до­ве­ряю, дай мне слово офи­це­ра. Ты сам по­ни­ма­ешь, бе­жать мне неку­да, да и бе­гать-то я уже не могу. Про­сто дай мне слово, что дашь мне прой­ти эти сто мет­ров и меня никто не тро­нет, про­сто дай мне слово.

— Даю слово, ровно сто мет­ров тебя никто не тро­нет, толь­ко выйди без ору­жия.

— И я слово даю, выйду без ору­жия.

— Удачи тебе, отец,- майор по­ве­сил труб­ку. В но­во­стях пе­ре­да­ли, что от­де­ле­ние банка за­хва­че­но, есть за­лож­ни­ки. Ве­дут­ся пе­ре­го­во­ры и скоро за­лож­ни­ков осво­бо­дят. Наши съе­моч­ные груп­пы ра­бо­та­ют непо­сред­ствен­но с места со­бы­тий.

— Мил че­ло­век, там, на крыль­це лежит пакет, за­не­си его сюда, мне вы­хо­дить сам по­ни­ма­ешь, — ска­зал дед, глядя на муж­чи­ну в тем­ной ру­баш­ке.

Дед бе­реж­но по­ло­жил пакет на стол. Скло­нил го­ло­ву.

Очень ак­ку­рат­но разо­рвал пакет. На столе ле­жа­ла па­рад­ная форма пол­ков­ни­ка. Вся грудь была в ор­де­нах и ме­да­лях.

— Ну, здрав­ствуй­те, мои род­ные,-про­шеп­тал дед, — и слезы, одна за дру­гой по­ка­ти­лись по щекам.

— Как же долго я вас искал,- он бе­реж­но гла­дил на­гра­ды.

Через пять минут в холл вышел по­жи­лой муж­чи­на в форме пол­ков­ни­ка, в бе­ло­снеж­ной ру­баш­ке. Вся грудь, от во­рот­ни­ка, и до са­мо­го низа, была в ор­де­нах и ме­да­лях. Он оста­но­вил­ся по­се­ре­дине холла.

— Ни­че­го себе, дядя, сколь­ко у тебя знач­ков, — удив­лен­но ска­зал малыш. Дед смот­рел на него и улы­бал­ся. Он улы­бал­ся улыб­кой са­мо­го счаст­ли­во­го че­ло­ве­ка.

— Из­ви­ни­те, если что не так, я ведь не со зла, а за необ­хо­ди­мо­стью.

— Лёнь, удачи тебе,- ска­зал ми­ло­вид­ная ста­руш­ка.

— Да, удачи вам, — по­вто­ри­ли все при­сут­ству­ю­щие.

— Деда, смот­ри, чтобы тебя не убили, —ска­зал вто­рой малыш.

Муж­чи­на как-то осу­нул­ся, вни­ма­тель­но по­смот­рел на ма­лы­ша и тихо ска­зал: — Меня нель­зя убить, по­то­му что меня уже убили.

Убили, когда за­бра­ли мою веру, когда за­бра­ли мою ис­то­рию, когда пе­ре­пи­са­ли ее на свой лад.

Когда за­бра­ли у меня тот день, ради ко­то­ро­го я год жил, что бы до­жить до моего дня.

Ве­те­ран, он же одним днем живет, одной мыс­лью — днем По­бе­ды.

Так вот, когда у меня этот день за­бра­ли, вот тогда меня и убили.

Меня убили, когда по Кре­ща­ти­ку про­шло фа­кель­ное ше­ствие фа­шист­ву­ю­щей мо­ло­де­жи.

Меня убили, когда меня пре­да­ли и огра­би­ли, меня убили, когда не за­хо­те­ли ис­кать мои на­гра­ды. А что есть у ве­те­ра­на?

Его на­гра­ды, ведь каж­дая на­гра­да — это ис­то­рия, ко­то­рую надо хра­нить в серд­це и обе­ре­гать.

Но те­перь они со мной, и я с ними не рас­ста­нусь, до по­след­не­го они будут со мной. Спа­си­бо вам, что по­ня­ли меня.

Дед раз­вер­нул­ся и на­пра­вил­ся к вход­ной двери. Не до­хо­дя пару мет­ров до двери, ста­рик как-то стран­но по­шат­нул­ся и схва­тил­ся рукой за грудь. Муж­чи­на в тем­ной ру­баш­ке бук­валь­но в се­кун­ду ока­зал­ся возле деда и успел его под­хва­тить под ло­коть.

— Чо- та серд­це шалит, вол­ну­юсь силь­но.

— Давай, отец, это очень важно, для тебя важно и для нас всех это очень важно.

Муж­чи­на дер­жал деда под ло­коть: — Давай, отец, со­бе­рись.

Это на­вер­ное самые важ­ные сто мет­ров в твоей жизни.

Дед вни­ма­тель­но по­смот­рел на муж­чи­ну. Глу­бо­ко вздох­нул и на­пра­вил­ся к двери.

— Стой, отец, я с тобой пойду,- тихо ска­зал муж­чи­на в тем­ной ру­баш­ке.

Дед обер­нул­ся.

— Нет, это не твои сто мет­ров.

— Мои, отец, еще как мои, я аф­га­нец.

Дверь, ве­ду­щая в банк от­кры­лась, и на по­ро­ге по­ка­за­лись ста­рик в па­рад­ной форме пол­ков­ни­ка, ко­то­ро­го под руку вел муж­чи­на в тем­ной ру­баш­ке.

И, как толь­ко они сту­пи­ли на тро­туар, из ди­на­ми­ков за­иг­ра­ла песня

«День по­бе­ды» в ис­пол­не­нии Льва Ле­щен­ко.

Пол­ков­ник смот­рел гордо впе­ред, по его щекам ка­ти­лись слезы и ка­па­ли на бо­е­вые на­гра­ды, губы тихо счи­та­ли 1, 2, 3, 4, 5… ни­ко­гда еще в жизни у пол­ков­ни­ка не было таких важ­ных и до­ро­гих его серд­цу мет­ров.

Они шли, два воина, два че­ло­ве­ка, ко­то­рые знают цену по­бе­де, знают цену на­гра­дам, два по­ко­ле­ния 42, 43, 44, 45…

Дед все тя­же­лее и тя­же­лее опи­рал­ся на руку аф­ган­ца.

— Дед, дер­жись, ты воин, ты дол­жен! Дед шеп­тал 67, 68, 69, 70...

Шаги ста­но­ви­лись все мед­лен­нее и мед­лен­нее.

Муж­чи­на уже об­хва­тил ста­ри­ка за ту­ло­ви­ще рукой.

Дед улы­бал­ся и шеп­тал….96, 97, 98…

он с тру­дом сде­лал по­след­ний шаг, улыб­нул­ся и тихо ска­зал:

— Сто мет­ров… я смог.

На ас­фаль­те лежал ста­рик в форме пол­ков­ни­ка, его глаза непо­движ­но смот­ре­ли в ве­сен­нее небо, а рядом на ко­ле­нях пла­кал аф­га­нец...